Слово о Вере

О ПРИРОДЕ ГРЕХА

Архиепископ Лазарь (Пухало)

Вера представляет собой не согласие с неким набором фактов, а расположение (ориентацию) души. Если на предельной глубине понимать под «грехом» отрыв от Бога, то истинное покаяние, позволяющее исцелиться о греха, должно заключаться в переориентации разума, души и всей жизни человека в направлении Иисуса Христа и провозглашённых Им основополагающих нравственных императивов.

ЧТО ТАКОЕ «ГРЕХ»?

В греческом языке действие, обозначаемое словом «грех» («amartia»), означает «не справиться с задачей, промахнуться мимо цели, обнаружить несоответствие своему истинному призванию».

На латынь этот термин переводится как «sons», «sontis», что означает «вина», «виновный», и употребляется в юридическом значении. Уже на этом этапе можно заметить существенную разницу. Понятия, используемые в тексте Священного Писания («amartia» и т.п.), имеют гораздо более глубокий смысл, чем то латинское слово, которое используется для их перевода. Латинский термин (равно как и то значение, которое обычно вкладывается в него в английском языке) отдает законничеством и формализмом и понимается в юридическом смысле.

Возможно, здесь играет роль и отсутствие понимания концепции «энергий» в том значении, в котором этот термин употребляется апостолом Павлом, разъясняется святыми отцами и понимается нами, то есть в более «человеческом» контексте. Грех – это неправильное использование наших энергий, а порок или зависимость – это неправильное использование наших энергий, вошедшее в привычку. Покаяние – это переориентация души в направлении Бога через Иисуса Христа. Оно связано с борьбой, цель которой заключается в обнаружении и надлежащем использовании наших энергий. «Энергии» проявляются в отношениях. Мы узнаем Бога через Его нетварные энергии, которые мы называем «благодатью». Наши отношения с другими людьми связаны с правильным использованием наших тварных энергий. Возможно, именно в этом заключается глубинный смысл двух великих заповедей Христа, на которых, по Его утверждению, построен «весь закон и пророки»: «возлюби Господа Бога твоего всем существом твоим и ближнего своего, как самого себя». Этой цели мы можем достичь только при правильном использовании своих энергий.

Как это ни парадоксально, юридическое понимание греха также принижает и размывает понятие нравственности. Если грех – это всего лишь нарушение закона, то получается, что весь смысл нравственности состоит в подчинении закону. Подобное понимание нравственности не может способствовать спасению человека, а способно лишь превратить его в такого же лицемера, какими были фарисеи, и настолько же отдалить его от Христа, насколько был далёк от Него евангельский молодой богач (Мф. 19:16-22).

Ведь для «праведных» и «высоконравственных» последователей фарисеев было и является совершенно нормальным выселить бедную вдову из ее дома, если она должна им денег или если у них есть право залога на ее дом (см. Мф. 23:14). Точно таким же образом современные моралисты из числа евангельских христиан, проповедующих «Евангелие процветания», могут обратить взыскание на заложенный дом бедной вдовы, не нарушая при этом никаких законов, и эти действия будут выглядеть как вполне «нравственный» поступок с юридической, законнической точки зрения. Грех – это не просто «нарушение закона», которое «наказывается Божественным правосудием». Греховным может стать любое физическое или умственное действие, которое отчуждает человека от Бога. Не Бог отворачивается от нас, а мы отделяемся от Него.

Хотя главный смысл понятия «грех» и не связан с виной, нельзя утверждать, что в грехе вообще отсутствует элемент вины, и позже мы еще вернемся к этому вопросу. Сущность греха также не должна пониматься как нарушение Божьей воли в формально-юридическом смысле или же как несоответствие той или иной норме поведения. Грешить – значит нарушать Божью волю в том смысле, что «Бог желает, чтобы все люди перестали грешить и спаслись». Человек грешит тогда, когда обнаруживает свое несоответствие тому предназначению (цели, призванию), ради которого он был создан. Поскольку цель, призвание и предназначение человека – это его всецелое общение с Богом, а в конечном счёте – и приобщение Божественному естеству по благодати («обожение», по-гречески – «theosis»), (2 Петра 1:4) и сопричастность Его славе и бессмертию, под «грехом» следует понимать несоответствие человека своему призванию, связанному с обожением (достижением богопричастности).

Таким образом, в данном контексте смерть может быть названа «грехом мира», поскольку она является как причиной, так и следствием невыполнения задачи, связанной с достижением бессмертия (которое обусловлено единством с Богом), и возникает в результате отчуждения человечества от Бога. На глубине оторванность от Бога (которая является причиной смерти) может рассматриваться как «грех мира», который «взял на Себя» Христос (Ин. 1:29).

Апостол Павел понимает грех именно в этом смысле, когда он говорит, что «все согрешили и лишены славы Божией (Рим. 3:23) (то есть «все не справились с задачей и не достигли той цели, для которой был создан человек и которая заключается в сопричастности славе Божией (обожении)»).

Поэтому все люди согрешили и каждый из них – грешник, поскольку в жизни всех и каждого мы обнаруживаем несоответствие тому предназначению, ради которого мы были созданы. «Грехи» – это те совершаемые нами поступки, которые открыто демонстрируют и усугубляют нашу оторванность от Бога и несоответствие своему предназначению. Все грехи являются «смертными», потому что любой грех отделяет нас от Бога, который является единственным Источником бессмертия. Даже наши «добродетели» могут стать грехами, если они тем или иным образом отдаляют нас от Бога – например, когда мы испытываем гордость по поводу наших достоинств.

Жизнь во Христе и истинная вера в Него заключаются в безусловной ориентированности всей личности человека на волю Бога.

Бог не осуждает человека за его грехи и греховность ни в этой, ни даже в будущей жизни (Ин. 12:47-48); это делает наша совесть. Мы являемся хозяевами собственной судьбы. То, что мы называем «адом», - это дело наших собственных рук, и мы можем там оказаться уже в этой жизни, делая тот или иной выбор перед лицом нашей совести; в будущей же жизни мы испытаем это состояние во всей его полноте¹.

Бог предлагает нам всем возможность такого будущего, которое основано на бессмертии, причастности Божественной славе и блаженстве обнимающей весь мир Божественной любви. Бог предназначил нам такую судьбу и не только научил нас тому, как мы можем ее достичь, но во Христе дал нам реальную возможность это сделать. Из-за своих грехов человек всегда обнаруживает свое несоответствие этому предназначению, однако благодаря Христу, который, в полной мере являясь человеком, добился этой цели и достиг ее от имени всего человечества (Рим. 5:12), мы тем не менее можем унаследовать его, избрав путь стремления прожить свою жизнь во Христе (Рим. 3:24-30) ².

ГРЕХ ЕСТЬ НЕЧТО БОЛЬШЕЕ, ЧЕМ «НАРУШЕНИЕ ЗАКОНА»: «ГРЕХ МИРА» - ЭТО ОТЧУЖДЕНИЕ ОТ БОГА, ОЗНАЧАЮЩЕЕ СМЕРТЬ

Святые отцы считали, что – смерть это не наказание от Бога, а результат оторванности человека от Источника жизни и его неспособности выполнить свое предназначение, которое заключается в сопричастности бессмертию Бога. Смерть – это главное проявление оторванности и отчужденности от Бога, а также основная причина нашего рабства (Евр. 2:15) и движущая сила индивидуальных грехов. Именно поэтому смерть (отчужденность от Источника) и является «грехом мира». Человечество находится в рабстве у собственной отчуждённости от Бога, включая, в частности, его порабощение страхом смерти, который использует сатана для того, чтобы держать людей в подчинении (Евр. 2:15); речь здесь также идет и о том, как мир в своей оторванности от Бога относится к проблеме смерти, о чём апостол Павел говорит следующее: «Так и мы, доколе были в детстве, были порабощены вещественным началам мира…» (Гал. 4:3). Христос освободил нас от этого рабства, хотя многие из нас отказываются от дарованной нам свободы и по-прежнему пребывают в рабском состоянии или же, освободившись, вновь к нему возвращаются (Гал. 4:9).

«Грех» – это всё то, что мешает нам воспользоваться «свободой славы детей Божиих» (Рим. 8:21) и приблизиться к Богу.

Подобные препятствия мы также называем «страстями», и нам следует помнить о том, что слово «страсть» означает «страдание». Страсти являются причиной внутренних страданий людей, а эта разновидность умственных и эмоциональных страданий, в свою очередь, порождает те явления, которые мы называем «грехом». Позже мы еще вернемся к этому вопросу, но страсти – это и есть те самые «терния и волчцы», которые засоряют цветник нашей души. Преодоление страстей требует усилий по возделыванию этого цветника, с тем чтобы мы могли проявить в себе то «Царствие Божие», которое «внутрь нас есть» (Лк. 17:21), и по благодати Божией стать «храмами Святого Духа» (1 Кор. 6:19).

Из вышесказанного следует, что суть борьбы против греховных страстей состоит в том, что мы должны решить, строим ли мы в своих сердцах царство мира сего или же Царствие Божие. Усилия по борьбе с грехом и преодолению страстей можно метафорически уподобить роли человека в построении внутри себя нового Царства; апостол Павел говорит об этом так: «Неужели вы не знаете, что кому вы отдаёте себя в рабы для послушания, того вы и рабы, кому повинуетесь, или рабы греха к смерти, или послушания [Богу] к праведности?» (Рим. 6:16).

В сердце человека господствует царство мира сего. Сделав свой выбор, человек решается положить конец власти этого царства, заменив его Царствием Божиим. Он знает, что с помощью Божией, освобождая в себе место для действия Божией благодати, он способен добиться этой цели. Постепенно такой человек превращается в подвижника ради Царствия Божия. Он начинает готовиться к предстоящим битвам. Сражения этой войны, называемой «невидимой бранью», происходят на полях совести, разума и души человека; каждый грех – это поражение, это проявление неспособности человека отвоевать у врага занятые им позиции, с тем чтобы добиться поставленной цели. Грех – это не просто «нарушение закона», о чем четко и ясно сказал наш Спаситель молодому богачу (Мф. 19:16-26). Ибо вне зависимости от того, насколько хорошо этому молодому человеку удалось соблюсти закон, он тем не менее не смог выполнить свою задачу и добиться поставленной цели (то есть согрешил), и не потому, что его богатство само по себе являлось злом, а потому, что он позволил ему, а не Христу, властвовать над своим сердцем. Он сделал неверный выбор в вопросе о том, кому из двух господ он должен служить.

ПРОБЛЕМА ЗАМЕНЫ ПОДЛИННОЙ НРАВСТВЕННОСТИ НРАВОУЧИТЕЛЬНЫМ МОРАЛИЗАТОРСТВОМ

Грех – это проблема экзистенциального масштаба. Когда мы говорим о грехе, мы говорим не о соблюдении закона, а о состоянии человечества. Воспринимать грех в отрыве от человеческих страданий – это ошибка. Ещё одна ошибка – не видеть в некоторых действиях, которые мы считаем не только греховными, но и злонамеренными, психических состояний, лежащих в основе этих действий. Когда мы думаем о грехе только как о нравственном проступке, не рассматривая его глубинные причины во всей их полноте и не пытаясь их устранить, мы сводим грех не к нравственному, а к юридическому проступку, и это одна из трудностей, с которой мы часто сталкиваемся даже на исповеди. Мы слишком часто употребляем слово «нравственный», когда на самом деле говорим о «юридическом».

Когда мы смотрим на грех как на «нарушение нравственного закона», а не как на борьбу с нормальными человеческими эмоциями и наклонностями, а зачастую и с сильной внутренней человеческой болью, то мы ударяемся в сухое и неубедительное морализаторство и часто предписываем механические действия против греха, вместо того чтобы понять, что мы имеем дело с продуктами эволюции, с природой и наклонностями, порождаемыми человеческой природой. Мы должны рассматривать грех более системно и видеть, как вся духовная жизнь православного христианина, включая святые таинства, божественную литургию и предлагаемую Церковью систему молитвы и поста, является частью нашей борьбы с грехом. Оттолкнувшись от этого тезиса, пойдём дальше.

Мы уже видим, насколько нелепо придавать какое-либо буквальное или богословское значение аллегорическим картинам греха и соответствующих наказаний в чистилище или собственно в аду, включая, например, «видения» из различных патериков, которые часто были выдуманными историями, использовавшимися в качестве средства воспитания монахов. Например, в некоторых из этих выдуманных «видений» лжецов или сплетников подвешивают за языки к раскаленным крюкам, а демоны судят души на «мытарствах», похожих на автобусные остановки для юридически сформулированных грехов. Некоторые из таких «видений» (а, возможно, и их большинство) также свидетельствуют о психических расстройствах «ясновидящих».

Мы также видим смертельную опасность того, чтобы считать себя «таким же хорошим, как и все остальные» или же следовать заблуждению, которое побуждает человека заявлять что-то вроде: «Я считаю себя очень достойным человеком. Мне кажется, что у меня нет никаких грехов». Люди, высказывающие такое преисполненное гордыни мнение о себе, становятся жертвами законнического, юридического взгляда на грех. Они также способны весьма беспощадно судить других. Именно поэтому Сам Христос отверг подобные идеи в притче о фарисее и мытаре (Лк.18:10–14). Фарисей, который был «этически безупречен» и презрительно осуждал мытаря, остался «неоправданным» и погиб, тогда как мытарь, будучи закоренелым грешником, далеким от этического совершенства, через покаяние получил праведность в дар от Бога и был спасен. Возможно, именно поэтому Павел предупреждает нас не думать о себе более, чем должно думать (Рим. 12:3).

Мы входим в Царство Небесное не путем достижения этического совершенства (т.е. «правильного поведения») в этой жизни, не путем полной победы над склонностью ко греху и не путем того, что становимся безгрешными. Мы входим в Царство Небесное по благодати, получив его уже в себе, в этой жизни, имея живущего в нас Святого Духа и приобретя Божественную благодать как «брачную одежду» (Мф. 22:12).

Но пусть никто не думает, что все это приобретается без молитвы, поста и борьбы! Искренняя вера и переориентация души не так легко достигаются и не так легко в них устоять. Благодать – это не принуждение и не магия, она требует нашего согласия и сотрудничества. Люди, которые хвалятся тем, что они «рождены свыше» и что «Иисус стал их личным Спасителем», способны на самые резкие и безжалостные суждения и превозношение над другими, на жестокое поведение и крайне негативное отношение к окружающим. Все это – проявления греха и отчуждения от Иисуса Христа, даже если человек утверждает, что законно соединен с Ним. И поэтому молитва святого Ефрема Сирина, которую мы многократно произносим во время Великого поста, должна быть воспринята нами очень серьезно и глубоко в сердце: «Господи и Владыко живота моего, дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми. Дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любве даруй ми, рабу Твоему. Ей, Господи, Царю, даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего, яко благословен еси во веки веков. Аминь».

ПОКАЯНИЕ, ИСПОВЕДЬ, ПРОЩЕНИЕ И ОТПУЩЕНИЕ ГРЕХОВ СОВЕСТЬ: ВИНА И ИСЦЕЛЕНИЕ

Мы никогда не сможем достичь истинного покаяния из страха перед гневом, судом или наказанием; мы можем прийти к нему только через любовь. Единственный страх, который может привести нас к истинному покаянию и нравственной победе, – это страх быть навсегда разлученным с любовью и славой нашего возлюбленного Отца. В какой-то момент страх, который заставляет нас сожалеть о своих поступках, должен перейти в любовь. Возлюбленный ученик Христа ясно сказал: «В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершенен в любви». (1 Ин. 4:18).

Когда человек «раскаивается» из страха наказания, он «раскаивается» только в том, что это не сойдет ему с рук, руководствуясь естественным инстинктом самосохранения. Для принуждения к поведению через страх наказания существует гражданское право. Страх не может породить нравственное поведение, он может породить только общественно правильное поведение в соответствии с тем или иным сводом правовых норм путем силового принуждения. Только любовь может породить истинную нравственность и нравственное поведение. Ни один поступок, сдерживаемый или вынуждаемый страхом наказания, не имеет нравственного значения; он едва ли может быть полезен для спасения³.

ПОКАЯНИЕ

Покаяние – это не просто выражение сожаления по поводу какого-то поступка или мысли. Оно предполагает намерение бороться за изменение не только своих действий, но и своего образа мыслей. Мало просить прощения за повторяющийся поступок или преследующую мысль. Необходимо также изменить отношение и мироощущение. Такое изменение требует молитвенной и вдумчивой борьбы. Мы должны задуматься о том, почему мы сожалеем о своем поступке, а также о том, почему мы его повторяем. В конечном счете недостаточно просто сожалеть о совершенном поступке, слове или мысли; необходимо оценить причину такого сожаления, с тем чтобы искренне сосредоточиться на борьбе с тем импульсом, который заставил нас сделать, сказать или подумать об этом поступке. Самоанализ – важнейшая часть нашей духовно-нравственной борьбы. Совесть может подсказывать нам, что что-то не так, что то или иное наше отношение или позиция неправильны и, конечно, неприемлемы с точки зрения православного христианина. Если мы хотим принять меры в ответ на этот сигнал нашей совести, нам необходимо сосредоточиться и осознать, почему это действие неприемлемо, почему и как мы должны изменить отношение или расположение, которое привело к этому действию, слову или мысли. На самом деле это процесс исцеления, а исповедь – часть этого процесса. Мы всегда должны подходить к исповеди, а священник всегда должен понимать исповедь как часть той миссии исцеления, которая возложена на Церковь в качестве «духовной лечебницы».

ИСПОВЕДЬ: ТАИНСТВО МИРА И ПРИМИРЕНИЯ

В конечном итоге таинство исповеди является элементом процесса очищения нашей совести на пути к обожению. Принятие на себя ответственности за свои грехи и духовные недостатки и искреннее покаяние помогают нам оставаться на пути к той славной судьбе, к которой Бог призвал нас через Иисуса Христа и с помощью и под руководством Святого Духа.

Исповедь имеет терапевтический характер и является одной из функций Церкви как духовной лечебницы. Наша совесть – это наш самый строгий судья. Неумиротворенное состояние совести – это духовная болезнь, которая может быть более мучительной, чем физическая боль. Оно может привести к эмоциональным, психическим и даже физическим расстройствам.

Таинство исповеди дано нам для того, чтобы исцелить неумиротворенное состояние совести и помочь нам в нашей духовной борьбе. Если мы исповедуемся у опытного и сострадательного священника, это может исцелить наше смятение, очистить совесть и придать нам силы в борьбе со страстями⁴.

Временами мы можем чувствовать себя отчужденными от Бога, но бывает и так, что мы чувствуем себя отчужденными от общества и даже от самих себя. Исповедь призвана помочь нам пережить это время и примирить нас с Богом, обществом и самими собой. Это очень полезно с психологической точки зрения. Умелый священник способен помочь нам принять на себя ответственность за наши поступки и мысли в позитивном ключе, утешить нас в беде, а также использовать средства исцеления и сформировать такое расположение души, которое поможет нам почувствовать себя целостными и восстановить душевное спокойствие.

Основной целью исповеди является принятие на себя ответственности за свои поступки и за те негативные мысли, которым человек позволяет занимать свое сознание. Принятие и признание своей ответственности – это первый шаг в процессе нравственного исцеления и примирения, прежде всего с самим собой, очищения своей совести и приведения ее в мирное состояние.

Исповедь никогда не бывает связана с наказанием. Наказание и прощение – это взаимоисключающие вещи. Если вы наказаны, то вы не прощены, а если вы прощены, то наказания быть не может. Нам необходимо осознать это, потому что мы часто наказываем сами себя, иногда безжалостно. Это разрушает нас. Гораздо лучше воспользоваться помощью человека, способного научить нас брать на себя ответственность, не впадая в отчаяние. Если тот, кому мы исповедуемся, чувствует, что нам необходимо предпринять какие-то действия, которые помогут исцелить нашу совесть, облегчить принятие прощения, а также простить себя через покаяние, то эти действия должны совершаться не ради наказания, а способствовать духовному и психологическому исцелению.

Например, если нам сказано, что во время молитвы необходимо совершить определенное количество земных поклонов, то мы можем понимать земной поклон как образ смерти и воскресения Христа. Мы должны представлять себя умирающими для греха и воскресающими для жизни, совершая каждый поклон и поднимаясь вновь. Такие физические действия, которые мы совершаем в случае необходимости, облегчают для нас процесс покаяния, а также помогают нам быть открытыми для принятия прощения и прощения самих себя. Это может очень сильно помочь нам на пути к умиротворению и примирению.

Важным аспектом процесса исцеления является принятие прощения, которое приходит в ответ на искреннее покаяние, и освобождение от чувства вины, которое предшествовало этому покаянию. Получив Божье прощение и связанное с ним воссоединение с Телом Христовым, человек должен с готовностью простить себя и не цепляться за чувство вины или стыда. Борясь с желанием осудить других, мы должны понимать, что слишком строгое осуждение самого себя также может быть духовно разрушительным и привести к нездоровой сосредоточенности на себе. Жалость к себе, которая часто возникает в результате этого, является одним из самых пагубных духовных состояний, в которые мы можем впасть. Сохранение чувства вины и стыда после покаяния может повлечь за собой жалость к самому себе, а также психологические, а иногда и физические расстройства. Получив прощение от Бога, неразумно не принять его полностью и не простить себя с решимостью искренне стремиться к исправлению своей жизни.

Духовное исцеление и успокоение, получаемые на исповеди, способны снять с души тяжелый груз и помочь нам идти по пути духовного роста к единению с Богом, убеждая нас в Его любви, подобно тому, как блудный сын был уверен в сострадании отца. Именно поэтому многие люди после исповеди чувствуют себя так, как будто с их плеч упало тяжелое бремя.

ПРИМИРЕНИЕ

Таинство исповеди – это, по сути, таинство примирения и воссоединения с Церковью, Телом Христовым, сообществом искупленных. Исповедь и покаяние, как мы видим, не могут быть разделены, поскольку покаяние означает «перемену ума», «перемену мироощущения». Епитимии, налагаемые по канонам Церкви, не являются наказанием (ибо прощенное не может подлежать наказанию), а служат руководством и средством помощи в процессе переориентации разума и воли согрешившего. Именно поэтому земные поклоны как образ смерти и Воскресения Христова являются наиболее частой формой епитимии.

В таинстве исповеди кающийся человек по Божией благодати получает отпущение грехов. Что это значит? Грех означает недостижение единства с Богом. Если этот «недостаток» устранен, то очевидно, что «прощение» или «отпущение» здесь означает примирение с Богом, а именно воссоединение со Святой Церковью, Телом Христовым.

Оставив в стороне грубый антропоморфизм сектантского буквализма в толковании Божественного Писания, подведем итог.

Человеческая природа скована игом греха⁵, и поэтому человек никогда не сможет достичь своего предназначения самостоятельно. По этой причине Бог стал человеком, истинным человеком, совершенным человеком, и исцелил поврежденную человеческую природу, вновь явив на Земле совершенную человеческую природу. Таким образом, иго и рабство греха и смерти разрушено в Одном Человеке. Мы выбираем: либо соединиться с совершенной человеческой природой Христа (которая соединена с Богом), либо оставаться связанными падшей человеческой природой, которая находится в рабстве у сатаны силой смерти (Евр. 2:15).

Это единение с истинной человеческой природой мы осуществляем через Святую Церковь, которая, в известном смысле, олицетворяет собой эту истинную человеческую природу, соединенную с Христом Богом, подобно тому, как жена соединяется с мужем и становится с ним одной плотью. Наше истинное единение с Церковью есть наше истинное единение с Богом. Поэтому, когда мы снова согрешаем (в очередной раз не достигаем цели), мы должны воссоздать мост, ведущий нас к этой цели (единению с Богом). Именно в этом – суть таинства исповеди и покаяния.

Ничто не дается Богом в наказание, но все, что Он допускает, призвано научить, воспитать, исцелить и спасти нас. Бог не наказывает нас за наши грехи, как это часто утверждается⁶, и Он не «гневается» на нас за них (ведь тогда кому бы Бог исповедовался и каялся за то, что поддался страсти гнева?). Мы не совершаем и не можем совершить «искупление» своих грехов, ибо тогда Христос умер бы напрасно и Священное Писание было бы ложью.

Давайте послушаем, что говорил по этому поводу св. Антоний Великий: «Бог благ, бесстрастен и неизменен. Тот, кто понимает, что утверждение о неизменности Бога обоснованно и верно, может спросить: «Как же можно говорить о том, что Бог радуется добрым, милостив к знающим Его, и, с другой стороны, сторонится злых и гневается на грешников?» На это мы должны ответить, что Бог не радуется и не гневается, потому что радость и гнев – это страсти. Бога также не привлекают подарки от тех, кто знает Его, ибо это означало бы, что Им движет удовольствие. Невозможно, чтобы Божество испытывало чувство удовольствия или неудовольствия от состояния людей. Бог благ, Он дарует только благословения и никогда не причиняет вреда, но всегда остается неизменным. Если же мы, люди, остаемся добрыми, уподобляясь Ему, то мы соединяемся с Ним, если же мы становимся злыми, теряя свое сходство с Богом, то мы отделяемся от Него. Живя свято, мы соединяемся с Богом, но, становясь злыми, мы враждуем с Ним. И дело здесь не в том, что Он произвольно гневается на нас, а в том, что наши грехи не дают Богу сиять в нас и подвергают нас воздействию демонов, которые заставляют нас страдать. Если через молитву и сострадательную любовь мы обретаем свободу от грехов, это не означает, что мы завоевали благосклонность Бога и заставили Его измениться, но скорее означает, что своими действиями и обращением к Богу мы исцелились от зла и вернулись к наслаждению Божьей благостью. Сказать, что Бог отворачивается от грешников, все равно что сказать, что солнце скрывается от слепых». (Св. Антоний Великий, гл. 150).

Мы в общих чертах изложили православное понимание греха и покаяния. Для ознакомления с более теологически проработанной и глубокой трактовкой данного вопроса мы рекомендуем прочитать книгу «On the Ancestral Sin» («О прародительском грехе») о. Иоанна Романидеса⁷.

ВИНА

Мы обещали коснуться проблемы вины, но не можем сделать этого, не упомянув также и о совести человека. Рациональное осознание вины необходимо для того, чтобы взять на себя ответственность за свои поступки и грехи. В условиях, когда такое рациональное осознание невозможно, характер вопроса меняется и к нему нужно подходить иначе. Так, например, некоторые формы психических заболеваний позволяют говорить о смягчающих обстоятельствах и затрудняют или даже делают невозможным полное осознание человеком своей вины и постижение сути истинного и искреннего раскаяния. В таких случаях необходима консультация компетентного специалиста, не священника.

Для того, чтобы покаяние и прощение действовали на человека исцеляюще, они не должны оставлять на его плечах бремя вины. Люди могут оказаться слишком отягощены грузом чувства вины и комплексов и в итоге быть раздавлены ими. Тем не менее чувство вины – это ценный и необходимый аспект самосознания человека. Человека, не испытывающего чувства вины, когда он действительно в чём-то виноват, обычно называют психопатом. Без осознания вины человек не может раскаяться и бороться за изменение своих взглядов и жизненного пути. Как же сформировать здоровое чувство вины и как с ним справиться?

Совесть – это святой пророк, помещенный в нас Богом. Она укоряет нас, если мы совершаем неправильный поступок, уводим себя от Бога, причиняем вред другому человеку и т.д. Наша совесть сообщает нам о том, что мы в чём-то неправы, и призывает нас исправиться. Именно поэтому Спаситель говорит нам:

«Мирись с соперником твоим [т.е. с совестью] скорее, пока ты ещё на пути с ним [в этой жизни], чтобы соперник не отдал тебя судье…» (Мф. 5:25)⁸.

Здоровая совесть не менее, а может быть, даже более важна, чем здоровое тело. Вражда с собственной совестью может привести к настоящему психическому расстройству. Тем не менее комплексу вины нет оправдания. Если следовать учениям некоторых христианских групп, то мы можем оказаться отягощенными непосильным чувством вины практически за все аспекты нашей обычной человеческой жизни. Необходимо иметь представление о том, за какие вещи мы должны испытывать чувство вины, а за какие – нет, даже если мы испытываем сожаление.

Начнем с упоминания «неукорных страстей», как их называли некоторые отцы. Речь идет о тех желаниях, которые необходимы для жизни. Например, голод – это не то же самое, что чревоугодие. Однако то, что можно рассматривать как чревоугодие, может быть следствием заболевания, и этот факт не следует упускать из виду в случаях подобных излишеств, обусловленных непреодолимым влечением.

Если и есть какое-то «правило на все случаи жизни», которое может дать нам общее представление о том, что является грехом, а что – нет, то, наверное, оно таково: если причиной того или иного поступка или образа действий являются эгоизм, эгоцентризм и самовлюблённость, то это грех. Если же выбран образ действий, основанный на бескорыстной любви и смирении, то он, скорее всего, не греховен. Однако это лишь приблизительное «общее правило», а не универсальный критерий. Мы должны быть внимательны к своей совести.

Эгоизм и зацикленность на самом себе, пожалуй, являются наиболее характерными признаками греха. Если мы испытываем чувство вины за такие поступки или образ действий, то, скорее всего, наша совесть пытается привести нас к осознанию этого и к покаянию, то есть к жизни, предполагающей постоянную переориентацию на волю Божью, на сострадательную любовь.

ПРОЩЕНИЕ ГРЕХОВ И ИСЦЕЛЕНИЕ ОТ ЧУВСТВА ВИНЫ

Помните, что покаяние означает «переосмысление», «поворот и движение в другом направлении» в нашей жизни и поступках. Эти чувства называются «виной». Без них наше общество могло бы превратиться в ад и кошмар. Если чувство вины превращается в «комплекс» или переносится на общее самоощущение, то оно также может создать для человека настоящий ад. Оно может привести и приводит к серьезным неврозам и психиатрическим расстройствам. Обременять людей чувством или ощущением вины за саму их человечность или оставлять их неисцеленными от их реальной вины – большой грех. Такое духовное насилие широко распространено в евангельском протестантизме и является причиной многих депрессий, самоубийств и других психических и личностных расстройств.

Как мы должны относиться к чувству вины? Это – основополагающий вопрос как с точки зрения молитвы, так и с точки зрения святых таинств, и в частности таинства исповеди (покаяния). Осознание того, что мы действительно виновны в каком-то проступке, должно побудить верующего человека молиться об этом и прийти к истинному покаянию. Это включает в себя извинения перед тем, кого мы обидели, и исправление ситуации, если это возможно. Таинство исповеди дано нам для того, чтобы наш приходской священник или духовный отец помог нам прийти к истинному покаянию и найти средства для преображения нашей жизни, укрепив нашу нацеленность на изменение того, как мы живем. Эта решимость изменить свою жизнь и является источником нашего прощения. Этот процесс отнюдь не ограничивается исповедью, хотя и называется «таинством покаяния». Жизнь Церкви – это мистическая или «сакраментальная» жизнь, жизнь постоянного освящения. В этой богочеловеческой жизни Церкви невидимое открывается через видимое. Присутствие Церкви – это целостная жизнь, в которой мы не отделяем святые таинства друг от друга каким-то формально-юридическим образом, не ограничиваем их количество, как если бы они были какими-то «составляющими» или «элементами» обряда.

Жизнь Церкви – это единое и гармоничное действие Божественной благодати среди верующих. Каждый ее аспект служит освящению верующего и его мира. В молитвах Церкви мы ясно провозглашаем, что принимаем Святое Причастие «во оставление грехов и в жизнь вечную».

В таинстве миропомазания мы также провозглашаем, что помазываемся для отпущения и исцеления телесных и духовных недугов и получаем отпущение грехов. Благословение святой водой совершается для освящения тех, кто ее принимает. Исповедь, равно как и прощение, не должны пониматься в узком, юридическом ключе⁹. Исповедь – не единственный способ получения прощения и отпущения грехов. Что касается исповеди, то здесь есть очень важный момент: иногда легко получить прощение от Бога, но не так легко простить себя и примириться с собственной совестью. И все же Христос предупредил нас о необходимости примириться со своей совестью в этой жизни. Именно на исповеди по молитвам Церкви мы получаем «разрешение» или помощь в прощении, чтобы не мучиться под вредным и разрушительным бременем вины. Истинное покаяние должно избавить нас от бремени вины, потому что оно примиряет нас и приводит в согласие с нашей совестью. Часто нам нужна помощь в этом процессе, и Церковь предлагает в ответ на это таинство исповеди.

РЕЗЮМЕ

Давайте кратко подытожим тему. Смерть – это результат разлуки с Богом, Который один обладает бессмертием и является источником жизни. Смерть – это «грех мира сего», потому что через нее мы «промахиваемся мимо мишени», «не достигаем цели». Это и результат, и проявление во всем человечестве отчуждения от Бога. Когда мы говорим об индивидуальных грехах, мы имеем в виду не «нарушения закона», а любое действие, отдаляющее нас от Бога или усиливающее наше отчуждение от Него. Страх смерти заставляет нас совершать все больше личных грехов, а также совместных грехов общества (таких, как пренебрежение к бедным, ведение завоевательных войн и т.д.). Корень всех грехов – эгоизм и себялюбие, а страх смерти толкает человека на все новые и новые поступки и образ жизни, в основе которых лежат эгоизм и себялюбие. Таким образом, «возмездие за грех – смерть» (Рим. 6:23), а смерть – это продукт греха (Рим. 5:12). Грех – это недостижение цели вечной жизни в единении с Богом (обожения). Таким образом, грех и смерть – это две стороны одной медали или, скорее, «оттенки одного и того же».

Поскольку их корень – наш эгоизм и себялюбие, наша зацикленность на самих себе и эгоцентризм, средство исцеления от них –безусловная, сострадательная любовь Бога в Иисусе Христе, восстанавливающая целостность нашей природы (Еф. 1:10). Получив такой дар Божественной любви, мы должны усвоить его себе и бороться за то, чтобы победить свой эгоизм, заменив его бескорыстной любовью. Это – путь перенастройки нашей жизни на волю Божью, а сам смысл веры – веры, которая спасает нас там, где не могут спасти дела закона, – заключается в безусловной настроенности на волю Божью. Это призыв не к моральным кодексам или морализаторству, а к преображению человеческого сердца в направлении бескорыстной любви к Богу и ближнему.

перевод с английского Максимов Алексей

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ См. св. Марк Эфесский, «Десять возражений против существования чистилища», цитируется в книге «Gehenna» («Геенна») (Лазарь Пухало, Synaxis Press, 2010 год). Romanides, John (Иоаннис Романидис), «Dogmatiki kai Symboliki Theologia tis Orthodoxon Katholikis Ekklesias» («Догматическое и символическое богословие Православной Кафолической Церкви») (стр. 13–14 оригинального текста); Kalomiros, Alexandre (Александрос Каломирос), «The River of Fire» («Огненная река») (St. Nectarios Press). О природе ада и наказания см. «The Nature of Heaven and Hell According to the Holy Fathers» («Природа рая и ада согласно святым отцам») (Synaxis Press).

² В Библии короля Иакова дан неверный перевод. Ниже дается правильный перевод этого места на английский язык: «All have sinned, falling short of the glory of God, but are made righteous freely by His Grace through the redemption which is in Christ Jesus. God presented Him as a sacrifice to make us one (with Himself) through faith in His Blood. He did this to demonstrate His righteousness, because in His Divine forbearance, He overlooked all the sins which had previously occurred. This He did to demonstrate at the present time that He is righteous and the One Who bestows righteousness upon the one who has faith in Jesus. What then becomes of our prideful boasting? It is ruled out. On what principle? Good works? No, but on the principle of faith. For we maintain that a man is righteous by faith apart from works of the law». (Рим. 3:23-28).

³ Св. Иоанн Дамаскин, «Краткое изложение православной веры», 2:12.

⁴ Слово «страсть» означает «страдание», а не грех. Когда нормальная человеческая эмоция или влечение становятся настолько сильными, что начинают доминировать над нами и приносить внутренние страдания, мы называем это страстью. Стремление к удовлетворению этой владеющей нами страсти приводит нас к настоящему греху, потому что это искажение естественного (пусть даже естественного только для падшей природы). Это искажение может до такой степени извратить нашу личность, что мы совершаем преступления, о которых в обычных обстоятельствах даже не могли бы помыслить.

⁵ Мы не разделяем грех на «смертный» и «простительный». Любой грех является «смертным», поскольку он отдаляет нас от Источника жизни. Истоки латинской идеи «простительного греха» лежат в ошибочном переводе Священного Писания Иеронимом. В 1 Кор. 7:6 он ошибочно переводит греческое слово «sungnomen» на латынь как «veniam» (вина, требующая прощения). На самом деле это слово означает «уступку», а в данном случае – «допущение индивидуальных различий».

⁶ Обычно источником таких утверждений является «полнота собственного сердца».

⁷ Zephyr Press, 1998 год.

⁸ См. Авва Дорофей, «Добротолюбие».

⁹ Действительно, в различных книгах, написанных в Православной Церкви, мы часто встречаем такой юридизм. Этому есть две причины. Первая из них связана с турецким завоеванием Греции и Балкан. В ту эпоху книги в Греции издавались крайне редко из-за запретов со стороны турецких правителей. Поэтому многие греческие тексты печатались в Италии и были искажены и «подправлены» латинскими редакторами. Эта фальсификация была настолько вопиющей, что святой Никодим Афонский, по преданию, однажды заплакал из-за того, что один из его текстов был испорчен римско-католическими редакторами и издателем в Венец